Беда не приходит одна
Материал из EniseyName.
Иногда следом за ней, в дом, где неожиданно поселилось несчастье, вламываются охотники за "жареным"
Тамару Дмитриевну Цветочкину подкараулили прямо на лестничной площадке, через два дня после похорон мужа. Только она вставила ключ в замочную скважину, как незнакомая девушка подошла к ней и стала задавать вопросы о Николае Михайловиче, особенно интересуясь их семейными отношениями. "Зачем вам это надо?" - с недоумением и болью спросила вдова. Но девушка, представившаяся журналисткой, не отступала.
Непрошеная гостья
- Тут я увидела диктофон в ее руках и возмутилась: "С какой стати вы записываете мои слова?" - вспоминает Тамара Дмитриевна. - Незнакомка, которая назвалась Олей, спрятала диктофон в карман, но потом незаметно опять вытащила его...
Цветочкина была на больничном, возвращалась домой после капельницы, и самочувствие ее было не из лучших. Непрошеную гостью в дом она не пустила и держала ее на пороге. Предложила ей обратиться со всеми вопросами в Свердловское РУВД, с которым была связана большая часть жизни покойного мужа, но та не отступала. Тогда хозяйка попросила дать телефон редактора. Однако незваная гостья ретировалась, не оставив никакого телефона.
На девятый день после трагической смерти бывшего начальника криминальной милиции Свердловского РУВД Н.М. Цветочкина в газете (мы специально не называем ее, поскольку суть не в издании, а в нравственном аспекте проблемы) вышла информация безымянного автора. Комментарий вдовы, начинался со слов: "Мне очень тяжело и больно...". И всё-таки, несмотря на эту боль, журналистка терзала свою жертву до последнего, надеясь выудить какую-нибудь пикантную подробность. Если б ей "повезло", можно было бы забабахать зашибенную полосу с каким-нибудь скандальным заголовком - по всем правилам желтой прессы, а так, вышла скромная заметка про то, что "Свердловское РУВД потеряло верного товарища".
- Откуда они узнали наш домашний адрес? - изумляется Тамара Дмитриевна. - Неужели в Свердловском РУВД?
- Что вы, никакого адреса мы никому из журналистов не давали! - говорит инспектор по связям со СМИ Виктория Донцова. - Это не в наших правилах. Просьба от газеты была дать комментарий, и я вывела ее представителя на начальника отделения по лицензионно-разрешительной работе Елену Ивановну Дырду...
В заметке той бывшую коллегу представили почему-то другом покойного, хотя в друзьях у Цветочкиных она никогда не значилась.
- У меня сложилось впечатление, что журналистка была очень хорошо осведомлена обо всех подробностях смерти Николая Михайловича, - говорит Елена Ивановна. - Особенно обращало на себя внимание то, что всё время разговора она пыталась вывести меня на подробности его частной жизни...
Но из комментария давнего коллеги покойного следовало одно: удивительно светлый человек ушел из жизни. Гроза бандитов
Если б журналистов заинтересовала жизнь погибшего, а не поиск "жареных" фактов, они много интересного узнали бы о грозе красноярских бандитов Николае Михайловиче Цветочкине. Узнали бы о том, что поминальный ужин по нему справляли как раз в ресторане той самой гостиницы "Турист", где при задержании особо опасных преступников Николай Михайлович получил ранение, но остался жив. Узнали бы, как ловко Цветочкин поймал грабителей, посягнувших на Трехсвятительский храм на Базаихе, этапировал их для судебного разбирательства в наручниках аж с Кавказа, где они надеялись укрыться. Узнали бы, как, отправившись в самое логово, начальник криминальной милиции заставил бандитов вернуть "жигуль", украденный у детей-сирот школы социальной реабилитации ? 4, только что подаренный на детдомовские нужды местными властями. Узнали бы, как обнимали Николая Михайловича ребятишки за то, что, бросив все силы милиции на поиск пропавшего коня Листика, он нашел детдомовскую лошадку!
Полковник в отставке, бывший начальник Свердловского РУВД Юрий Григорьевич Грудин вспоминает:
- Это был блестящий аналитик и оперативник с исключительным чутьем. Никогда не забуду, как через шесть часов после убийства он взял преступника тепленьким из постели вместе с обрезом, из которого тот намеревался расстрелять еще несколько человек...
- А еще это был педагог от Бога, он ведь историк по образованию, - говорит главный бухгалтер Свердловского РУВД Любовь Евгеньевна Дорошенко. - Николай Михайлович умел находить общий язык с людьми, мог успокоить своим хладнокровием и мудрыми рассуждениями, умел вытаскивать их из самого тяжелого состояния. Это был интеллигент, про таких говорят - редкий человек...
А бывший начальник Свердловского РУВД, полковник в отставке Николай Григорьевич Некрасов, вспоминает о другом. Когда в перестроечные 90-е годы стали "крушить" армию, а потом и милицию, когда народ стал разбегаться, потому что зарплату не платили, они, вместе с начальником криминальной милиции и его замом Цветочкиным, поставили задачу: во что бы то ни стало, сохранить кадры. И решили ее! И вырастили целую плеяду новых руководителей.
- Газету эту после нескольких разнузданных заметок о хорошо знакомых мне порядочных людях я даже в руки не беру, - говорит Николай Григорьевич. - Знали бы вы, настолько тактичным был Цветочкин. У нас с ним действовало неписаное правило: не выносить на публику жалобы на сотрудников до тех пор, пока после тщательной проверки мы вдвоем не удостоверялись в том, что это не напраслина...
Эх, кто бы поучил современных журналистов такой тактичности! А еще золотому правилу зарубежной прессы, записанной в профессиональных кодексах многих солидных газет: не поминать имен людей всуе.
В том же номере газеты под заметкой о трагической смерти Н.М. Цветочкина стоит информация о преступлении в Артемовске, где отец убил сына, но фамилии участников событий не указываются. И правильно. Тогда почему столь бесцеремонно обошлись с родными и близкими Цветочкина? Прокуратурой еще ведется расследование о факте самоубийства, еще ничего не известно, а фамилия уже названа. Будто по чьему-то заказу. Даже сесть не предложили
Возмущенная публикацией и поведением журналистки сестра покойного Нина Михайловна Жуткина пришла к редактору того злосчастного выпуска. Но в ответ получила холодный отпор: "Я не обязана на ваши вопросы отвечать. Не устраивает - обращайтесь в суд!" А что тут удивляться? Правовое государство строим! Пусть помыкаются по судам родственники, доказывая элементарное право человека на защиту от вторжения в частную жизнь. А о простом человеческом участии, элементарной этике, такте, совести можно забыть. Кстати, вы обратили внимание на то, как цинично относятся к смерти рожденные перестройкой многие СМИ? Смерть, гибель людей для журналистов новой формации теперь не трагедия, а только информационный повод, право на вторжение в частную жизнь покойного и его близких. Кто из журналистов похлеще "эксклюзивчик" о покойном вытащит, тот громче всех и прокричит. А там, глядишь, и слава придет.
С этими горькими мыслями родственники Н.М. Цветочкина и принесли письмо в редакцию "СГ" в надежде, что, может, тут их поймут, ведь частная жизнь защищается законом, вторгаться в нее - значит, творить беззаконие.
- Встретили меня как врага, ни о чем не расспросили, сесть даже не предложили, разговаривала со мной редактор выпуска нехотя, так и не оторвала голову от компьютера, - рассказывала мне Нина Михайловна Жуткина.
А вдруг сестра Цветочкина от горя что-то преувеличивает, вдруг Елена Ивановна Дырда подает информацию однобоко. Надо бы поговорить с коллегами-журналистами, выслушать и их строну. Так решила я и набрала номер редактора выпуска. Отпор мне был дан столь же холодный и жесткий, как и родственнице погибшего.
- Я не намерена вступать с вами ни в какие разговоры, - сказала невидимая собеседница и положила трубку. Вот тебе и всё журналистское братство.
...Николая Михайловича Цветочкина провожали в последний путь около тысячи человек. Над могилой прозвучал прощальный салют.
- Прощались с ним, как с самым дорогим человеком. Зимний день, а на небе вдруг появилась радуга, - рассказывает председатель совета ветеранов Свердловского РУВД Татьяна Георгиевна Бурдулюк. - Потом мы еще раз ездили на могилку, ветер был страшный, а свечки горят! Легкий Николай Михайлович был человек, добрый. И только люди с черной душой могут искать какой-то негатив. Для чего? Душа его и сейчас жива, зачем ее тревожить?
На прощальном митинге говорили о том, что Николай Михайлович Цветочкин был из тех офицеров, кто мог сказать: "Честь имею!"
Многие ли из нас, журналистов, имеют право произнести эти слова?
Валентина МАЙСТРЕНКО.
